Пасха в Иерусалиме
Крайне тяжелое и утомительное напряжение, продолжавшееся в течение двухдневного непрерывного пребывания в Святогробском храме паломников, без пищи, питья и сна, с целью не уступить занятой позиции кому-нибудь другому и быть в великую субботу на церемонии получения «благодати Святого Огня» непосредственным очевидцем, вблизи Живоносного Гроба, разрешается нередко упадком физических сил настолько, что некоторых из них полумертвыми относят из храма прямо в больницу. Более крепкие и сохранившие бодрость сил паломники, добравшись до русских построек, с бережным соблюдением дорогой святыни «благодати св. огня», и затеплив от этого огня лампадку в особом металлическом фонарике, в виде церковки с пятью главками, для доставления ее на Родину, ложатся немедленно на отдых и погружаются в крепкий сладкий сон…
Но над немощною плотью истомленного трудами и бдениями паломника, очевидно, все время бодрствует его недремлющий дух. Отдых от трудов паломника в этот святой вечер бывает непродолжителен. Русский богомолец в Святой Земле не забывает ни на минуту, что в эту «священную и спасительную ночь» он должен бодро стоять на страже Гроба Господня, чтобы достойно встретить первое радостное приветствие из уст исходящего из Гроба Иерусалимского Патриарха: «Христос воскресе»! Вот почему после краткого отдыха, умывшись и приодевшись в лучшие одеяния, с семи уже часов вечера паломники спешат в Святогробский храм, чтобы занять место поудобнее и поближе к Живоносному Гробу. Таким образом, Святогробский храм снова сверху до низу переполняется богомольцами, в немом благоговении ожидающими начала пасхальной утрени. Только уже не в первый раз находящиеся в Иерусалиме в этот день и наиболее утомленные и преутружденные летами паломники остаются на русских постройках и, в ожидании начала утрени, слушают, по русскому обычаю, чтение «Деяний апостольских» за плащаницею в Троицком соборе, открытом для богомольцев чрез всю ночь.
Иерусалимския улицы, шумные и оживленные в обычное время, в эту святую ночь погружаются в полный мрак и как бы вымирают. Пульс жизни учащенно бьется лишь в Святогробском храме и на площадки близ него, куда к этому времени приползают толпы калек, нищих и прокаженных, постоянно ютящихся за городом в Иосафатовой долине. Своими жалобными стонами, надрывающими душу: «Кристос боскрес», «Паричка дай!» – эти несчастные стараются привлечь к себе внимание сердобольных, празднично настроенных паломников. Мрачные улицы Иерусалима освещены только на пути от Патриархии до Святогробского храма. Царящее здесь оживление свидетельствует о том, что на этом небольшом пространстве Святого Града все бодрствуют и готовы с минуты на минуту начать жизнь светлого дня Воскресения Христова.
К 11 часам ночи храм Воскресения, убранный гирляндами разноцветных лампад, развешенных на веревках, протянутых по разным направлениям, и Живоносный Гроб Господень, уставленный по карнизам драгоценными и старинными иконами, разноцветными лампадами и толстыми восковыми свечами, с висящими над входом в него пред иконою Воскресения драгоценными лампадами Императора Николая I и в память великого князя Сергея Александровича, «исполняются света» и блещут множеством огней. Гроб Христов — «источник нашего воскресения» — в эту светозарную ночь «воистину и чертога всякаго царскаго показася светлейший». Горит огнями даже обычно мрачный купол Воскресенского храма.
Патриарх, сопровождаемый епископами-синодалами и клириками Патриархии, приходит в храм к 11 часам вечера и торжественно встречается у камня миропомазания. Одевшись в богатую мантию и приложившись к святому камню Миропомазания, он вступает в храм Воскресения и занимает место на троне, близ которого помещаются в полной парадной форме русский генеральный консул, чины консульства и почетные русские гости—паломники. С левой стороны храма у трона, именуемого кафедрой Антиохийского Патриарха, занимает место греческий консул со своими чинами и паломниками.
Екклесиархи, получив благословение Патриарха, отправляются на звонницу, находящуюся над царскими дверями, и начинают выбивать искусные трели в била и клепала, а два диакона в светлых пасхальных облачениях, с богатыми пеленами и серебряными ладонницами на плечах, по благословении Патриарха в это время кадят по принятому обычаю все святые места храма. Почетным богомольцам с благословения Патриарха екклесиархи вручают толстые пасхальные свечи, украшенные цветами и картинками на темы праздника. Чередной иеромонах, совершив метание Патриарху и получив благословение, начинает чин агрипнии, или, как у нас его неправильно называют, полунощницы, с пением великосубботнего канона «Волною морскою». На третьей песни канона к трону Патриарха подходит начальник Русской Духовной Миссии архимандрит и получает благословение Патриарха на участие в торжественной процессии к Живоносному Гробу Господню для начала пасхальной утрени. С о. архимандритом одновременно получает благословение Патриарха и первый из диаконов. За русским архимандритом идут с тою же целью старейшие святогробские архимандриты, каждый имея в паре одного из диаконов, причем все они сначала делают земной поклон Патриарху, потом получают целование руки Патриарха и снова земно ему кланяются. За отсутствием диаконов, в дальнейших парах выходят из алтаря все иеромонахи, пребывающие в Иерусалиме и находящиеся в храме Воскресения, так как в процессии обязательно участвуют все они без исключения, чтобы чрез это придать особенный блеск и торжественность пасхальной литании. Все эти духовные лица, возвратившись в алтарь, принимают из рук скевофилакса и его помощников священные одеяния и облачаются в них, причем все архиереи и священнослужители, которые должны участвовать потом и в совершении литургии и утрени на Святом Гробе, облачаются в полное священное одеяние, а остальные надевают на себя лишь епитрахиль и фелонь.
Преобладающий цвет священных одеяний в этот день белый (глазет с золотистыми цветами), но, ввиду многочисленности освященного собора, на некоторых из священнослужителей можно видеть облачения и других светлых цветов.
При пении 9 песни к трону Патриарха подходят два старейших диакона в белых стихарях с разбросанными на них по белому полю букетами золотистых цветов и на боках стянутых розовыми шелковыми лентами, имея в руках дикирий и трикирий. Патриарх выходит с трона, направляется с ними к царским дверям, перед которыми вычитывает обычные входные молитвы пред литургией, и вступает в алтарь для одеяния в полное священное облачение. Патриарх в этот день облекается в великолепный золотого белого глазета саккос, убранный жемчугом и искусно вышитыми шелком на его спине изображениями Воскресшего из гроба Христа Жизнодавца. Белая митра с бриллиантовыми и изумрудными украшениями и финифтяными изображениями четырех евангелистов по бокам, высокой художественной работы, венчает главу Патриарха. Соответственно с этим для настоящего богослужения выносится из скевофилакии вся богатая церковная утварь, блещущая драгоценностями и художественностью работы, как-то: патерицы или посохи, дикирии, трикирии, Евангелия, кресты, священные сосуды, блюда для омовения рук архиерейских и ковчеги с реликвиями. На многих из этих богослужебных принадлежностей имеются художественные чеканные изображения на темы празднуемого события.
В то время, когда Патриарх облачается в алтаре в священные одежды, все священнослужители, уже приготовившиеся к участию в литании, попарно исходят через царские двери из алтаря и становятся по сторонам направо и налево по всему пути к Гробу Господню, нередко протягиваясь линиями до входных дверей храма Воскресения. Затем одетые в стихари клирики выносят из алтаря синего бархата расшитые золотом и убранные жемчугом 12 хоругвей и крест, имея по сторонам себя мальчиков в белых стихарях с большими возженными свечами в руках.
Шествие пасхальной процессии открывают патриаршие кавасы в богатых нарядах со своими булавами, затем следуют хоругвеносцы и крестоносец, далее идут певцы, диаконы, иеромонахи и архиереи попарно, за ними два диакона с дикирием и трикирием и кадильницами в руках, и, наконец, Патриарх с драгоценным крестом в руках. Позади Патриарха три клирика в стихарях несут богатую, шитую золотом, хоругвь с изображением Воскресения Христова. В руках всех участников процессии имеются толстые возженныя свечи, а также иконы и ковчеги с мощами. Архиереи держат в руках небольшие Евангелия. Певцы и все священнослужители поют стихиру: «Воскресение Твое Христе Спасе», причем, ввиду многочисленности участников церемонии, пение это распадается на несколько ликов, нередко несогласованных между собою, а посему и не всегда чинных.
За Патриархом следуют с возженными свечами, на правой стороне русский генеральный консул со своими чинами и избранными паломниками, а на левой стороне греческий консул с своими чинами и почетными богомольцами. Кавасы консульств с большими усилиями охраняют этих почетных и официальных участников торжественной церемонии от натисков, вплотную сжатой, громадной народной толпы, особенно переполняющей место вокруг Кувуклии Святого Гроба, где совершается крестный ход.
Из алтаря храма Воскресения процессия идет в Кувуклию Гроба Господня и крайне медленно трижды обходить его кругом с пением названной стихиры: «Воскресение Твое Христе Спасе». Народ с возженными свечами в руках внимает поеному клириками и умиляется созерцанием благолепно-величественной по обстановке религиозной процессии, блещущей богатством и роскошью священных одежд и богослужебных принадлежностей, коими так обильна святогробская скевофилакия, издавна привлекавшая к себе внимание христолюбивых жертвователей, любящих благолепие храма Господня.
При обхождении Кувуклии участники церемонии у задней стороны ее, в коптской часовне, видят сирианскаго епископа, облаченного в священные одежды и готового уже начать торжественную пасхальную службу.
По троекратном обхождении Кувуклии все останавливаются против входной в него двери: хоругвеносцы занимают места по бокам возвышенного помоста, соединяющего Кувуклию с храмом Воскресения, певцы становятся ближе к двери храма Воскресения, а священники и архиереи в несколько рядов располагаются по линии между Кувуклией и входом в храм. Консул русский со своей свитой занимает место по правую сторону Кувуклии, у самых дверей, а консул греческий со своей свитой — с левой стороны у той же Кувуклии. Патриарх становится в дверях придела Ангела и, обратившись лицом к народу и сняв митру, читает воскресное Евангелие, зачало 115, Матф. XXVIII, 1—10.
Патриарх, взяв затем в руки свечу и кадило, входит внутрь Святого Гроба, кадить Божественное Ложе, придел святого Ангела и, по выходе из него, освященный собор и весь предстоящий народ. Этот момент ожидания и благоговейной тишины, воцарившейся на мгновение в храме, производить на молящихся глубокое впечатление… По каждении Патриарх с архиереями входит внутрь Святого Гроба и, покадив Ложе Спасителя, возглашает высоким голосом: «Слава Святей». Архиереи отвечают: «Аминь» и начинают петь внутри Святого Гроба «Христос воскресе» троекратно. Хор певцов подхватывает торжественную песнь Пасхи. Народ, переполняющий храм, приходить в экзальтированное праздничное настроение, которому вторит шумный трезвонь, перемешивающийся с биением бил и клепал на колокольне храма Воскресения, и в знак духовной радости быстрое вращение хоругвеносцами всех 12 хоругвей. Сверху невидимые руки осыпают свежими цветами и зелеными листьями участников церемонии… Немой благоговейный восторг сменяется всенародным ликованием: лица молящихся от умиления сияют неземною радостью и из груди многотысячной народной толпы невольно вырываются слова восторга. «Христос воскресе!» шепчет всяк язык на своем наречии и полагает на лице своем крестное знамение. С пением пасхальных песнопений смешивается рокочущий народный говор, и через всю заутреню до самой литургии уже отсутствует в храме благоговейное спокойное настроение среди молящихся. Такому восторженно-неспокойному настроению и некоторой беспорядочности в поведении молящихся бесспорно способствует и отсутствие за этой заутреней песнопений на понятном и доступном большинству из них языке. «Заутреня шла на греческом языке, передает русская паломница А. Селиванова свои впечатления об этой высоко-торжественной службе, но ектении произносились попеременно, то на русском (sic), то на греческом, даже две—три молитвы, как-то робко и тихо пропели наши богомольцы» (Истор. Вестн. 1884, кн. XII, стр. 700). Очевидно, положение на этой службе в Иерусалиме наших паломников было всегда не первенствующее. Неудивительно, что многие из русских на эту службу предпочитают оставаться в русском храме на постройках… Заметная торопливость в совершении богослужения утомленными святогробцами и, наконец, почти полное отсутствие в храме русских духовных лиц, отправляющихся для совершения пасхального торжественного богослужения в Троицкий собор на русские постройки, куда в громадном большинстве удаляются и русские паломники, лишенные возможности в эту спасительную ночь занять удобное место вблизи Живоносного Гроба Господня и желающие пасхальные песнопения слышать на доступном и всем хорошо знакомом языке, лишают пасхальное богослужение в Святогробском храме того высокоэстетическаго наслаждения, какое получают в эту ночь обыкновенно молящиеся у нас даже в убогих деревенских храмах.
Песнопения канона исполняются поскору на шесть. К каждой песни канона припевается припев: «Слава святому воскресению Твоему». После катавасии на каждой песни, кроме «Христос воскресе», поют тропарь: «Воскрес Иисус от гроба», за которым следуют малая ектенья и обычные на этот день положенные возгласы. Патриарх и архиереи, сослужащие ему и стоящие всю заутреню среди народа пред Кувуклией, кадят на каноне Святой Гроб и весь присутствующий в храме народ, приветствуя его восклицанием: «Христос воскресе». Пред девятой песней диакон возглашает: «Богородицу и Матерь Света в песнех возвеличим», на что хор отвечает пением величаний и «Светися светися» с припевом: «Ангел вопияше». После пения величественного Ексапостилария «Плотию уснув» и быстрого пения пасхальных стихир на хвалитех: «Да воскреснет Бог» и «Пасха священная нам днесь показася», во время которых Патриарх с архиереями на Божественном Ложе совершает проскомидию, начинается в приделе Ангела литургия.
На этом торжественном пасхальном богослужении, которое Патриарх служит со всеми архиереями и только четырьмя архимандритами, ввиду малой вместительности придела Ангела, никаких особенностей по сравнению с обычной литургией, совершаемой ежедневно на Святом Гробе архиереями, не имеется. Многие ектеньи и возгласы произносятся на славянском языке, читаются апостол и евангелие на языках греческом, арабском и славянском, с грубыми, однако же, и соблазнительными для славянина ошибками в самых важнейших местах. Выход со святыми Дарами совершается вокруг Кувуклии. На выходе Патриарх поминает царствующий русский дом, греческую королевскую фамилию и черногорского короля. Попытка русских паломников принять участие в песнопениях этой торжественной литургии не удается, так как большинство опытных певцов и певиц, принимающих охотно участие в обычных литургиях на Гробе Господнем, в эту ночь расходится по русским храмам и там доставляет истинную отраду молящимся своим искусным пением. Поет большинство песнопений греческий хор. В конце литургии многие из почетных богомольцев из рук Патриарха приобщаются Святых Тайн, а простых богомольцев приобщает чередной иеромонах уже в храме Воскресения. Патриарх, утомленный предшествующими трудами и сложностью службы, быстро оканчивает литургию, так как его побуждает к тому и наступление узаконенного по status quo часа для пасхальной литургии на Живоносном Гробе армянского духовенства… Разоблачившись, Патриарх с архиереями и сослужившим ему духовенством и почетными гостями возвращается в Патриархию, где их ожидают пасхальное разговение с ястиями и питиями…
Литургия оканчивается в Воскресенском храме «еще сущей тьме», около 3 часов утра. Русские богомольцы, не попавшие к Патриарху на пасхальную трапезу, возвращаются на русские постройки, созерцая благолепный Троицкий собор во мраке южной ночи сияющим множеством огней и переполненным богомольцами. Для подкрепления ослабевших сил классных паломников заботами заведующих подворьями Общества к этому времени уготованы столы, исполненные праздничных ястий и питий, причем на этот день среди паломников исчезает и обычное деление на классы: все приобщаются одной трапезы, «отличающейся не только разнообразием и обилием яств, но и изяществом сервировки и красотою убранства…»
Когда окончится трапеза, утомленные бдением паломники идут на краткий покой, более же крепкие силами отправляются в русский храм, чтобы на своем родном языке насладиться дивными пасхальными песнопениями и чрез это себя приобщить более сознательно духовной радости светлого торжества, которое в Троицком русском храме усугубляется благолепным служением о. архимандрита, начальника Миссии, с многочисленным сонмом сослужащих ему иереев и иеромонахов, прибывающих на поклонение в Иерусалим и проживающих здесь постоянно, и прекрасным пением русского хора.
Наиболее любознательные из интеллигентных паломников из столовой первого класса спускаются во двор Сергиевского подворья, усаженный деревьями, и наблюдают своеобразную и не лишенную трогательной прелести картину раздачи куличей, яиц и по стакану красного вина за счет Палестинского Общества паломникам из простого народа, впускаемым обычно для сего через задние ворота и выходящим через фасадные по билетам, розданным конторой подворий еще накануне. Такое народное разговение Палестинское Общество устрояет ежегодно не только для паломников, но иногда и для всех русских, проживающих в Иерусалиме постоянно, не исключая, само собой разумеется, призреваемых бесплатно старух в Вениаминовском подворье, принадлежащем Обществу.
Торжественное пасхальное богослужение, совершаемое не только в Троицком соборе, но и в домовой миссийской церкви св. царицы Александры одновременно, чтобы дать возможность всем русским паломникам, число которых нередко к Пасхе возрастает до шести тысяч, слышать пасхальное богослужение в наших храмах, из коих каждый в отдельности весьма не вместительны, и принять в нем живое непосредственное участие, длится довольно продолжительное время. На богослужении пасхальном, совершаемом истово и с соблюдением всех особенностей, принятых у нас и в Типиконе, и в практике, как то: с каждением священнослужителей на каждой песни канона по всему храму, с переодеванием всякий раз в новые священные облачения, которыми, благодарение Богу, наши храмы обилуют в достаточной степени, с всенародным христосованием в конце утрени, с чтением слова Златоуста, с пением часов и с чтением Евангелия по статьям на различных языках включительно до языка древнееврейскаго, с ударами в колокол после каждой статьи и со трезвоном по окончании Евангелия — все это затягивает богослужение до восьми часов утра. В конце литургии освящается артос и, по русскому обычаю, окропляются святой водой куличи, сыр (пасха), яйца, которые наши паломники в чинном порядке расставляют в своих платках у западных врат собора и по сторонам его.
В 12 часов пополудни все богомольцы отправляются в храм Воскресения на торжественную вечерню, которая носит на православном Востоке наименование: δευτέρα ανάστασις. Многие из богомольцев, желая видеть торжественное патриаршее шествие в этот день к вечернему богослужению, занимают удобные места по дороге, ведущей из Патриархии в Святогробский храм, или же на кровлях домов, монастырей и даже на минарет мусульманской мечети.
Консулы русский и греческий со своими свитами и почетными гостями отправляются прямо в Патриархию, куда к началу этого торжественного богослужения собирается все православное духовенство, пребывающее в этот день в Иерусалиме, имея с собою и русского начальника Духовной Миссии с его духовенством. Синодикон Патриарха переполняется собравшимися до тесноты. Патриарх, стоя на троне, облачается в дорогие священные одежды с приличествующими празднуемому событию изображениями на них, шитыми шелками — Воскресения Христова и осязания Фомы. То же делают архиереи—синодалы и все духовенство, долженствующее принять участие в шествии. В это время певцы поют девятый пасхальный час, а кандиланты раздают духовенству и почетным богомольцам украшенные толстые свечи.
Совершив отпуст девятого часа, не сходя с трона, Патриарх возжигает свою свечу, имея ее в левой руке, а в правую принимает из рук диакона чудный эмалевый образ Воскресения в круглой рамке из изумрудов, рубинов и бриллиантов — дар покойного Великого князя Константина Николаевича. Архиереи берут в руки святые Евангелия и возжигают свои свечи. Все участники в процессии следуют примеру владыки и тоже зажигают свои свечи.
Когда все приготовлено к началу процессии, Патриарх делает обычное начало, поет с архиереями «Христос воскресе» и сходит с трона. Впереди процессии открывают шествие с булавами в своих роскошных национальных костюмах патриаршие кавасы, за ними на длинном древке один из клириков несет живописное изображение Воскресения Христова, писанное на жести, далее в чинном порядке идут патриаршие певчие, на некотором расстоянии от них клирик с вожженной лампадой, за ним другой клирик с блюдом, покрытым пеленой и наполненным живыми цветами, которые он по пути бросает под ноги шествующему в процессии Патриарху, далее снова клирик, за ним два диакона с дикирием и трикирием и, наконец, Патриарх, имея по сторонам направо и налево близ себя в длинном ряде архиерев—синодалов, архимандритов и иеромонахов. За Патриархом следуют консулы со своими свитами, почетные гости и народ. Толпы богомольцев из местных туземных обывателей, разодетых в праздничные разноцветные одежды, радостными восклицаниями приветствуют процессию и сверху осыпают Патриарха и его духовных спутников живыми розами и другими цветами.
Процессия, приблизившись к храму Воскресения, останавливается на время на площадке перед ним. Здесь Патриарх произносит моление за здравие турецкого султана и благословляет народ и турецкие войска, поддерживающие тесными рядами порядок этой процессии, находящееся в руках его иконою Воскресения. Клирик, несущий на блюде цветы, усиленно разбрасывает их на помост церковный. Процессия вступает затем в храм Воскресения, по прибытии в который, пред центром земли, Патриарх молится о спасении царствующих фамилий, русской, греческой и черногорской и, при торжественном трезвоне колоколов и бил, и клепал на внутренней колокольне Воскресенского храма, направляется в алтарь. Храм, освещенный множеством лампад и свечей, исполнен света и до тесноты переполнен богомольцами, не только православными, но и инославными, собирающимися к этой вечерне послушать чтение Евангелия, как говорят здесь, «на дванадесяти языках».
Патриарх возгласом «Слава Святей, Единосущней» и пением «Христос воскресе» с обычными стихами начинает чин вечернего богослужения, причем два диакона, имея на плечах богатые пелены с церковками—ладанницами, идут с каждением по всем святым местам Святогробского храма. При пении «Да исправится молитва моя», в предшествии двух диаконов с дикирием и трикирием Патриарх кадит алтарь, иконы и весь находящийся в храме народ и становится на трон посредине церкви. На «Слава» совершается обычный торжественный выход всего сонма священнослужителей и поется на средине вечерний гимн «Свете тихий». При словах «Пришедши на запад солнца» все иереи входят в алтарь, оканчивая пение вечернего гимна, а за ними шествует туда же и Патриарх. Великий прокимен поется в алтаре и по клиросам.
Во время прокимна все назначенные для чтения Евангелия чтецы занимают наперед им указанные места, имея в руках книгу Евангелия. Патриарх становится на трон на горнем месте, архиереи у престола, начальник Русской Духовной Миссии на ступеньках патриаршего трона на правой стороне храма. На ступеньках патриаршего трона с левой стороны занимает место старейший из архимандритов. Сверху над этой кафедрой помещается на небольшом амвоне другой чтец-архимандрит. Два архимандрита при помощи подставных лесенок взбираются на площадки против Кувуклии, где в великую субботу были отведены места для консулов русского и греческого, а три диакона помещаются на выступающем над алтарем Воскресенского храма амвоне, в соседстве с колокольней, обратившись лицом в разные стороны.
Патриарх несколько упавшим от утомления предшествующих дней голосом возглашает на троне: «И о сподобитися нам». Клир поет: «Слава тебе Господи». Патриарх начинает чтение положенного Евангелия: «Сущу позде». Шум и движение в народе прекращаются. В храме воцаряется на некоторое время мертвая тишина. Все превращаются в слух, желая слышать слова Евангелия, возвещаемые Главой Сионской церкви. Но голос благовествующего Патриарха быстро прерывается. В храме раздается звонок, возвещающий окончание статьи, и в ответ на него с колокольни слышится резкий удар била и звон в колокол однажды. Указанная статья Евангелия повторяется сначала в алтаре архиереями, потом архимандритами на тронах и вверху их, иеромонахами в конце храма против Кувуклии и, наконец, диаконами с амвона над алтарем. Евангелие читается на языках греческом, латинском, арабском, славянском, турецком, армянском, еврейском, румынском, французском, немецком и других. Заключением каждой статьи служит удар в било и в колокол на колокольне по количеству и в порядке прочитанной статьи.
Народ сначала, как мы сказали, ведет себя спокойно и сдержанно в храме, но чтение на языках мало понятных большинству утомляет его внимание, и он начинает уже скучать и вести себя рассеянно. Народ благоговейно внимает чтению Евангелия лишь по-славянски, по-арабски, отчасти по-латыни, когда чтец имитирует хотя и не вполне искусно католического патера, и особенно с большим вниманием и интересом прислушивается к чтению евангелия на древнегреческом языке, но с музыкальными переливами высокого приятного тенорового голоса, принадлежащего одному из диаконов на амвоне….
Центральная часть этого торжественного богослужения чтением Евангелия оканчивается. Быстро следуют ектеньи великая и просительная после «Сподоби Господи» и начинают петь пасхальные стихиры на стиховне. Из алтаря выходят Патриарх, имея в руках драгоценный овальный образ Воскресения, и архиереи с малыми Евангелиями в руках и, спустившись с солеи, становятся в ряд по линии иконостаса почти до боковой южной двери, ведущей в коридор правой стороны храма Воскресения. У выходной двери занимает место клирик с бутылочкою розовой воды для окропления богомольцев, имея в руках и тарелку для доброхотных подаяний. Сначала подходят для христосования консулы и их свиты, почетные богомольцы, а затем и простой народ, причем все целуют только иконы и Евангелия и руку архиереев. По целовании, народ, получив окропление, через южную дверь выходит из храма. Эта церемония христосования длится до позднего вечера, пока не подойдут к владыкам все находящиеся в храме богомольцы. По окончании вечерни Патриарх, архиереи и иеромонахи, разоблачившись, идут торжественно с Патриархом в Патриархию, где принимают от Блаженнейшего обычное восточное угощение и получают праздничные писанки.
Русское духовенство, удалившись из Воскресенского храма вскоре после чтения Евангелия, спешно отправляется на постройки и начинает в Троицком соборе пасхальную вечерню, а потом служит непосредственно за ней и утреню. Молящихся в храме является достаточно, но большинство русских паломников по возвращении из храма Воскресения от вечерни собирает свои пожитки и связывает их в узлы, так как с ранним утренним поездом или в полдень того же дня они должны покинуть Святой Град и ехать в Яффу, чтобы сесть на экстренный, специально назначенный для перевозки паломников из Яффы в Одессу, или на очередной круговой пароход, уже ожидающий на парах своих пассажиров. Некоторые из крепких ногами богомольцев в тот же день пешком отправляются в Яффу, благо путь под гору не представляет ни особенного труда, ни опасности. Эти-то пешеходы—паломники нередко не в очередь и переполняют русские возвратные пароходы до невыносимой тесноты.
Утром на второй день в Троицком соборе совершается по-рану торжественная литургия, после которой бывает крестный ход кругом собора с артосом и святыми иконами. На всех четырех сторонах его произносятся сугубые моления с окроплением святой водой. Литургия служится по-рану между прочим по той причине, что с 10 часов утра в Патриархии у Его Блаженства назначается в этот день торжественный прием для принесения ему праздничного поздравления консулами и их свитами, почетными богомольцами, почетными гражданами из национальностей греческой и арабской, духовенством греческим и русским, наставниками и учительницами патриарших школ, служащими Палестинского Общества и учащим персоналом наших иудейских школ и всеми богомольцами, являющимися, между прочим, получить последнее напутственное благословление перед отправлением в Россию. Патриарх не только всем своим многочисленным посетителям предлагает обычное угощение, но и оделяет их красными яйцами и художественными писанками.
День этот в Иерусалиме — день визитов в консульство, в Духовную Миссию, в Патриархию и в дома обывателей. К вечеру и Его Блаженство, в сопровождении архиереев и почетных архимандритов, при всех регалиях, возвращает визиты генеральному консулу и его секретариату, служащим Палестинского Общества, начальнику Духовной Миссии и другим знатным и должностным лицам.
В Святогробском храме религиозная жизнь после первого дня Пасхи как бы замирает и входит в обычную колею. В русских же храмах поочередно через всю неделю совершаются торжественные литургии с крестными ходами вокруг храмов. Целодневный трезвон на колокольне Троицкого собора свидетельствует о том, что Святая Русь и на чужбине светло празднует торжество из торжеств. Даже суета на наших постройках в среде паломников, отъезжающих на родину или подготовляющихся к участию в караване для путешествия в Назарет в Галилею, еще не имевших возможности посетить эти достопамятные места, не нарушает царящего на наших постройках высокого праздничного настроения в течение всей светлой недели.
С.-Петербург, Типография В.Ф. Киршбаума, Дворц. пл., д. М-ва.Фин., 1912